Последний медведь
Минувшим летом, в июле, появилась информация о медведе, некоторое время обретавшемся в лесу под Обложками, и наследившем на Кролеветчине.
Сообщений о том было несколько, из совершенно разных источников, что склоняет к заключению: в данном случае имеем дело отнюдь не с очередной «правдивой» историей от любителя активного отдыха с ружьём.
Нас же расследование этой истории с мишками вообще вывело на другую, из зимы 1952 года, связанную с последним добытым на Глуховщине медведем. Так получилось, что случайно вышли на её непосредственного свидетеля – Владимира Александровича ЗАЙЦЕВА. Его отец – Александр Кириллович, фронтовик, прошедший испытание Маньчжурией, работал в Приволье завхозом местной школы, и считался неплохим охотником.
Однажды ему предложили гончака. Чтобы убедиться, насколько тот хорош, он решил испытать его в деле. Очень скоро пёс поднял зайца, и стал преследовать:
- Довёл его до Певного – был такой выселок на 6-7 домов невдалеке от нынешнего Строительного - но вдруг повернул назад. Отцу стало интересно, что так. Пошёл по следу, к опушке, заросшей густым терновником, и когда до неё оставалось метров пятнадцать, вдруг послышался громкий рёв. Из зарослей появился медведь, стал на дыбы. В такой ситуации, действительно, промедление смерти подобно. Отец, не мешкая, дал залп дуплетом, грубой некалиброванной дробью. Медведь рухнул, как подкошенный
Опытный охотник, впрочем, не расслаблялся, мгновенно перезарядился картечью, и стал ожидать. К туше подошёл только тогда, когда её стали рвать собаки. Тут-таки убедился, насколько ему повезло: сразу попал прямо в сердце. Медведь оказался молодым, некрупным - по словам рассказчика, не тянул и на 200 килограммов. Похоже, это был шатун – зверь, не набравший жира на зиму, и поэтому не впадающий в спячку.
Хоть и не богатырь, по медвежьим меркам, но тянуть его не представлялось возможным. Слава Богу, невдалеке с горки спускалась на саночках детвора – попросил у неё нехитрый, но добротный, вместительный, на дубовых полозьях транспорт, с помощью которого и доставил добычу домой. Здесь тушу освежевали, нарезали мяса, и зазвали гостей на свежину:
- Естественно, пригласили братьев Коренских, удостаивавшихся медалей за свои охотничьи умения. Те, конечно, были озадачены. Ни они, ни кто-либо из присутствующих не могли вспомнить, чтобы вот так запросто, зимой, убивали медведя, да и вообще – никогда в окрестностях не в стреча ли.
Отметили событие, а поутру свекровь отцу показывает на тушу: смотри, он, освежёванный, как человек; будешь его мясо есть, грех на душу возьмешь. Послушались бабушку, и потихоньку скормили дичь свиньям. Шкуру сдали в областной охотсоюз. Там отец долго объяснял, как получилось, что застрелил редкостное животное, охота на которого строго запрещена. Ему в конце концов поверили: всё-таки фронтовик, честная душа. Остался от медведя череп, долго хранился в местной школе, но её ведь уже и разобрали, и куда он делся – лишь Богу ведомо.
Теперь такой рассказ уже не воспринимается как легенда. С появлением в наших краях, даже эпизодическим, этих крупных хищников всё может повторится.
Андрей КОВАЛЕНКО