Доведут ли до конца дело Сергея КОБЦЕВА (видео)

Возможны ли у нас вторая Врадиевка, или, скажем, Кагарлык? Это отнюдь не праздный вопрос. Да, в Глухове пока никто не штурмует райотделов, и не идёт маршем на столицу в знак протеста против полицейского беспредела, но…
12 июля, Юрий БУРЛАКА принял в кабинете городского головы родных и адвоката пограничника Сергея КОБЦЕВА, скончавшегося сорок дней назад после избиения несколькими отвязными молодчиками в ночь с 3 на 4 июня.

Уже тогда звучало, что дело, вероятно, замнут – по причине «крутизны» избивавших. В связи с этим обратила на себя внимание информация одного из местных электронных СМИ, сообщившего по горячим следам событий со ссылкой на полицию о, цитируем, «драке между двумя молодыми людьми, один из которых оказался в больнице», а потом, уже после смерти потерпевшего, напомнившего, что у того «произошел конфликт в центре города с 22-летним парнем. Выяснения отношений закончились реанимацией для 25-летнего жителя Глухова» . Глухов – город маленький, и то что нападавших было трое, знали практически все.
Имеющая статус потерпевшей сестра умершего в реанимации пограничника Юлия…………., указала, что подобная трактовка событий нашла отражение и в официальной милицейской сводке.
Почему она акцентирует на этом внимание? Здесь, пожалуй, стоит обратиться к фабуле трагических событий. Юлия считает, что истоком трагедии стал случай шестилетней давности, когда брат, собирающийся домой после вечеринки в известном кафе в Заруцком, согласился на предложение некоего М. подбросить его с друзьями до Глухова. По пути машину -как оказалось впоследствии, взятую горе – водителем без спроса из отцовского гаража – занесло. Несколько пассажиров, в т.ч. и Сергей вследствие этого получили травмы. Авария не получила огласки. М. же стал требовать у Сергея деньги на ремонт транспортного средства, и получив отказ, затаил на него зло. Впоследствии он неоднократно напоминал о «долге».

В ту печальную июньскую ночь судьба свела их у «ночника» возле автостанции. Произошла очередная ссора, закончившаяся избиением Сергея в центре города. Последний удар по лицу, от которого он заглотил язык, вроде нанес упоминаемый в полицейской хронике «22-летний парень». Юлия утверждает, что оклемавшись после удара, брат прибыл к ней, поскольку не хотел показываться родителям. Вскоре на его номер поступил вызов от М. Тот якобы предлагал встретиться, чтобы окончательно договориться. Сергей согласился и отбыл на такси в район бывшего плодоконсервного завода. Именно оттуда его потом и увезли в реанимацию. Есть свидетели, утверждающие, что во второй раз его били палками.
Ещё один, вроде не имеющий непосредственного отношения к делу штрих: Юлия уверена, что М. зафиксирован на известном скандальном видео с вандалами, глумящихся над памятником Шевченко. С её слов, именно он отрабатывал удары ногами на лице Кобзаря.
А теперь почувствуйте разницу: драка на почве личной неприязни, которую можно трактовать (и трактовали) – сначала как умышленное тяжкое телесное повреждение, по ч.1, а после смерти пострадавшего - ч.2 ст. 121 Уголовного Кодекса (умышленное тяжкое телесное повреждение, повлекшее смерть потерпевшего), и, куда более страшная «стопятнадцатка» (убийство).

Именно такой переквалификации требует потерпевшая сторона и защищающий её интересы известный глуховский адвокат Григорий ХОМЕНКО. На встрече в кабинете городского головы он сообщил о наличии ряда свидетельств, указывающих именно на решающую роль М. в разжигании конфликта, но, на его взгляд, полиция не придаёт им должного внимания. Свидетели боятся давать официальные показания ибо подозреваемые, оказывается, помещены не под стражу, а домашний арест, и запугивают их. Защитник подчеркнул: дело уже на контроле у областного полицейского и прокурорского начальства, а также подчеркнул его общественную значимость, особенно в преддверии местных выборов. Подтверждением такой его оценки стало появление довольно представительной – на глаз, больше двадцати персон, делегации небезразличных граждан. Они вновь и вновь громко озвучивали сведения о находящихся под домашним арестом и гуляющих при том при этом по улицах бандитах, у которых «всё схвачено»; покрывающих их коррумпированных полиции, прокурорах, судах. Это выглядело своего рода живой иллюстрацией социологических замеров, неизменно фиксирующих нижайший уровень доверия украинцев к своей правоохранительной системе. Пострадавшие и поддерживающие их люди при каждом удобном случае подчёркивали: именно продажность правоохранителей и привела их к решению напрямую обратиться к городскому руководству.

Вскоре обсуждение продолжилось в большом сессионном зале. Там к нему подключился прокурор Андрей АНДРИЕВСКИЙ. Он изначально, начав с претензий в адрес адвоката, а потом все время «бил» на то, что до окончания первоочередной и дополнительных экспертиз говорить о какой-либо переквалификации дела не стоит. Формально он, конечно же, был прав, да вот только потерпевшая сторона, родные умершего в реанимации Сергея Кобцева, адвокат, простые люди делали другие – не менее важные акценты: на контроль за подозреваемыми, то, ка их допрашивают, работу со свидетелями, своевременное внесение новых ведомостей в единый реестр досудебных расследований, своевременное рассмотрение ходатайств потерпевших. Иногда со стороны последних в адрес прокурора звучали обвинения, что он не говорит по сути дела, и, вообще, знаком с ним поверхностно. Очень интересной была информация о вызове без повестки в прокуратуру некоего свидетеля, с которым так поработали, что он обратился к услугам адвоката.

Григорий Хоменко между тем выразил мнение, согласно которому правоохранительные службы и оперативные работники с самого начала должны были сразу определиться со свидетелями, обвиняемыми, но не сделали этого. Он также считает: если бы не постоянные ходатайства со стороны потерпевших, следствие вообще бы не продвинулось. Допросы часто проводились формально. Итожа, заметил следующее:
- Я без всякого пафоса замечу: при таком подходе к этому делу, да собственно, и к другим делам, всё может кончиться весьма плачевно… Говорят, не хватает доказательств, но если есть желание и умение работать, люди выкладываются, то есть и результат. А так как в этом деле … то складывается впечатление, что или желания работать нет, или в чём-то заинтересованы.
Когда Андриевский высказал новые претензии защитнику потерпевших по поводу опроса свидетелей, ему заметили, что из четырёх свидетелей, помогавших потерпевшему, не был вовремя допрошен ни один.

 

Что до первоочередной экспертизы, Юлия утверждает: та была готова уже 8 июля, но потерпевшие узнали о ней только тринадцатого, в понедельник. Почему так?
По ходу складывалось впечатление, что доводы представителей потерпевшей стороны и поддерживающих её людей, хоть и сопровождаются подчас слишком резкими высказываниями в адрес правоохранителей, даже угрозами самосуда, звучат куда убедительнее.
Относительно Юрия БУРЛАКИ, тот был сдержан в суждениях, время от времени пытаясь сгладить остроту дискуссии, призывал к спокойствию, выражал сочувствие родным Сергея КОБЦЕВА, готовность быть с пострадавшими на судах, и высказывался, что точку в деле может поставить только суд.